112 Башкирская (16 гвардейская) Черниговская кавалерийская

 

Богата и разнообразна история многострадального башкирского народа, как и богат народ своими батырами. Почти каждая башкирская семья имеет в своем роду минимум одного батыра, история которого уходит своими корнями в стародавние времена - военные походы от Аттилы до периода Второй мировой войны, и, конечно же, мы вспоминаем батыров эпохи 300-летних башкирских восстаний, чьи имена вовеки будут жить в наших сердцах, чьи сердца бились в порыве свободы, с именем Всевышнего Аллаха!
И сегодня в своей статье мне бы хотелось рассказать о человеке, который жил на этой земле не так давно, но который, будучи человеком своей эпохи, действовал не только убеждениями Советского гражданина в окружении тоталитарного режима, но и в первую очередь тем, что он сын своего многострадального народа. Этим человеком является легендарный командир эскадрона 112 Башкирской кавалерийской дивизии, трижды кавалер Ордена Красной звезды, награжденный иными медалями и орденами времен Второй мировой войны, медалью Ушинского, ветеран ВОВ и просвещения, заслуженный учитель РСФСР, почетный гражданин городов Сибай и Баймак – Мамбеткулов Бадри Мужавирович.
Родословная Бадри Мужавировича своими корнями уходит в глубокую древность племени Бурзян, а именно в родоплеменное подразделение Монаш, как одного из самых древних в структуре башкирского народа. Где выделяется ара (тэйп) Бесяй, представителем которого он и является. Одним из легендарных предков Бадри Мужавировича является Аиткол тархан, соплеменник и современник Алдар батыра. Аиткол тархан, как и Алдар батыр, был одним из участников Азовских походов Петра I. Награжденный за хорошую службу титулом «тархан», он вместе с Алдар батыром возвращается на родину и вскоре вместе с сыновьями вливается в борьбу башкирского народа под предводительством Алдар батыра, возглавляет собственное войско. По-разному историки и предания говорят о судьбе Аиткол тархана. Более подробно его биографию изучил почетный краевед башкирского Зауралья Рамазан Утягулов, поэтому здесь что-либо трактовать не уместно. Известно, что часть его сыновей погибло во время восстания Алдар батыра, а их села с жителями были заживо сожжены карательными войсками. Остальные сыновья временно эмигрировали со своими людьми в степи Казахстана, затем вернулись. И лишь, если верить преданиям, один из сыновей Чингиз долгое время, даже после окончания восстания Алдар батыра, продолжал «партизанскую войну» со своим отрядом против карательных войск и представителей Царской администрации, за что царские каратели и сожгли живьем с жителями его деревню, которая так и называлась Чингиз (на территории современного Баймакского района РБ).
Как говорится, зов крови предков! И Бадри Мужавирович родился и жил в нелегкое для народа время, он родился 3 мая 1911 года в селе Темясово, в первой столице Республики Башкортостан. По его воспоминаниям, это было трудное время, время кровопролития, красного и белого террора. Но своим упорством, учитывая, что раньше образование в среде башкир было обязательным, он, не взирая на трудности, шел вперед, как и его предки, без страха и с мужеством в сердце. Так он вскоре стал директором Иткуловской сельской школы, а затем заведовал Темясовской опорной школой Баймакского района. В 1938 году его призвали в Красную Армию. Окончил курсы командного состава, воевал на финском фронте. С началом Великой Отечественной войны отважный командир был направлен в формируемую Башкирскую кавалерийскую дивизию, командовал эскадроном в полку Тагира Кусимова. Около пятисот посланцев Баймакского района влились в ряды дивизии. Но и Минигали Шаймуратов, и Тагир Кусимов выделяли из них молодого командира эскадрона Бадри Мамбеткулова. На другой же день после прибытия в дивизию для прохождения дальнейшей службы командир полка майор Кусимов побывал в эскадроне Мамбеткулова, познакомился с ним, посоветовал, какую лошадь выбрать для боевых походов. Кусимов знал толк в лошадях, ценил длинноногого с белыми боками аргамака, которого подарил ему директор Баймакского конезавода. Отважно сражался в боях против немецко-фашистских захватчиков Бадри Мамбеткулов со своими кавалеристами. В первой же схватке с фашистами на берегах Олыма командир пресек наступление немцев на полк Кусимова. Проведя свой эскадрон по полю, поросшему рожью, он внезапно ударил по фашистскому батальону. Удар был неожиданным, ошеломляющим.
Не довелось командиру эскадрона встретить День Победы.
В самом начале Сталинградского наступления конники Кусимова не раз попадали в сложнейшие переплеты. Однажды оказался в кольце врагов и эскадрон Бадри Мамбеткулова. Тогда-то тяжело ранило командира. В течение трех часов эскадрон отбивал атаку врага.
Вот как рассказывал об этом памятном дне сам Бадри Мамбеткулов:
- Это было 21 ноября 1942 года. Наш эскадрон занял хутор Блиновск, а потом мы должны были захватить станцию Обливская, которая считалась важным стратегическим узлом. Построились в колонны и двинулись вперед. С нами был сам командир полка, комиссар и другие командиры. Немцы открыли плотный огонь. Как выяснилось позже, на хуторе расположилась часть первой танковой армии румын. Командир полка приказал спешить и продолжать наступление. А мне сказал: "Отбери людей, обойди хутор слева, укрепись на тыльной стороне вот этого холма". И показал на карте.
Я отобрал сто двадцать всадников. Мы скрыто пошли по подножию холма к вражеским траншеям и начали забрасывать их гранатами, стараясь вытеснить их из укреплений. Но это нам обошлось дорого. Один за другим выходили из строя бойцы. Убитые, раненые... В полночь мы все же взяли вторую линию, укрепились там, немного передохнули. Как было обещано, командир другого полка Абдуллин прислал на помощь 20 автоматчиков. Бой шел всю ночь, и едва начался рассвет, штурмом взяли тот самый холм, который показал мне на карте Кусимов. Обнаружилось, что в моей группе из 120 человек осталось всего 70. И отчаянно мало боеприпасов. Когда окончательно рассвело, на нас справа двинулись четыре танка. Встречать их было нечем. Чтобы сберечь патроны, мы ручными гранатами забрасывали сопровождающую танки пехоту. Отбились, но натиск врага повторился несколько раз. В одну из атак немцев я почувствовал, как с силой ударило по подошве чем-то тяжелым. Я сразу обессилел, даже пошевелиться мог лишь с великим трудом, остался лежать среди мертвых и раненых. Судя по звукам боя, немцы вступили в схватку с нашими основными силами, обойдя нас. Я пролежал на снегу десять часов. Пистолет, в котором оставалось два патрона, спрятал на груди под фуфайкой. Я лежал, уткнувшись головой в теплую варежку. Очень сильно мерз. Впадал в беспамятство, время от времени приходил в себя и вслушивался в звуки ожесточенного боя. И понял, что немцы начали отступать. Убедился в этом, когда двое вражеских солдат споткнулись о мое тело, и почувствовал, как с моей головы сорвали шапку, примерзшую к волосам. Ножом срезали портупею, сунули все это в свои сумки и ушли. Знай, что я живой, конечно же, пристрелили бы. По приказу Кусимова, тоже раненого и находившегося в санитарном эскадроне, меня ночью разыскали санинструкторы и, можно сказать, полумертвого положили рядом с Кусимовым. Как говорили мне потом, полковой врач Хомяков давал мне всего 10-15 минут жизни.
...Бадри Мамбеткулов оказался в Балашовском госпитале. Положение его врачи считали безнадежным. Врачи распорядились даже отнести его в морг, чтобы похоронить, когда придет его черед. И когда его уже понесли на кладбище, вдруг обнаружилось, что у Мамбеткулова бьется сердце. Когда измученного, пострадавшего командира повезли на восток, ему удалось убедить главврача санитарного поезда оставить его в Уфе. Там находился и Тагир Кусимов. Радости при встрече не было предела.
Разрывная пуля укоротила ногу Мамбеткулова на 10-15сантиметров, и это означало, что командиру придется навсегда расстаться с конем и разящей саблей. Санитарный самолет доставил его в Авзян. Из Тубинского рудника за ним прислали подводу, и вскоре он был дома, в своем Баймакском районе. Естественно вызвал изумление и радость - ведь здесь уже успели прочитать заупокойную молитву - ясин. Вскоре он продолжил работу в партийных органах Баймакского района, был заведующим районного отдела образования, но, видя свое предназначение в преподавании и науке, воспитании детей «своего народа», его назначают директором Тубинской школы. При нем школа становится образцово-показательной, а вскоре с открытием Сибайского педагогического училища в 1963 году его назначают директором училища. Где практически с ничего он поставил на ноги всю материальную и педагогическую базу, воспитав целую плеяду башкирской интеллигенции, дав им путевку в жизнь, в условиях эпохи негласного ущемления прав башкирского народа, когда простые девушки и ребята с башкирских деревень не могли получить образование в Уфе. Он им помогал на своем уровне, воспитывая в них достойных и интеллигентных представителей башкирского народа. Так он проработал директором училища 10 лет, до самого выхода на пенсию. Остался в памяти как основатель и первый директор теперь уже Сибайского педагогического колледжа. В 1999 году Мамбеткулов Бадри Мужавирович умер.
И по праву сегодня Сибайский педагогический колледж может с гордостью носить имя Мамбеткулова Бадри Мужавировича. Особенно на кануне 65-летия Великой Победы. Но все же до сих пор этот вопрос не решен, не хотят или не слышат официальные лица на протяжении более 10 лет просьб и заявлений Курултая башкир г.Сибай и других общественных организаций Зауралья о присвоении Сибайскому педколледжу имени Мамбеткулова Б.М. – славного сына башкирского народа.

 

Ильнур Ишеев.